Ядреные слова.
Детский оздоровительный лагерь. Лето. Прохладная тень леса.
Дмитрий Зацепин, вожатый, проходящий летнюю педагогическую практику, ровным пионерским строем вел детей в столовую на обед.
Они задорно орали какую-то кричалку. Дима по мере возможности им помогал.
Настроение было отличное, несмотря на то, что он уже третью неделю не высыпался. Он даже не мог себе представить, что вожатый такая сложная и ответственная работа.
В институте им об этом, конечно же, говорили, даже с нового года ввели такую дисциплину. Но, как-то не верилось, что маленькие детки могут вымотать до такой степени, что слово «дом» превратится в любимые утопические мечты.
О, как он смеялся над чьим-то высказыванием «Дети – это цветы жизни, которые взойдут на вашей могилке!». И, как теперь он понимал всю его глубину.
Небольшой уютный лагерь располагался глубоко в лесу. До ближайшего селения, а точнее магазина было семь километров. Советом «Запасись спиртным побольше» он, конечно же, не пренебрег, но в разумных пределах, так он думал. Дмитрий алкоголь употреблял очень редко, только на большие праздники и исключительно красное вино... .
Пока не попал в лагерь…. Спиртное кончилось на третий день. А на четвертый, ему впервые захотелось водки! После инцидента, к которому воспитатели отнеслись крайне безучастно, как ему показалось.
Лагерь разбился на пять отрядов, и так как в институте его рекомендовали, как прилежного, ответственного студента, идущего на красный диплом, то по естественным причинам направили его в пятый отряд, к самым маленьким.
На четвертый день, во время тихого часа, он дежурил в холле на втором этаже. Пока уставшие воспитатели отдыхали после ночных дежурств…. Да и мало ли от чего может устать умудренный опытом воспитатель. Дима следил за порядком - дабы дети не шумели и не бегали. Попутно тихо смотрел величайшее из творений человечества, к которому ранее относился крайне безразлично – телевизор!
Ничто не предвещало беды….
Но вдруг он услышал протяжный плач-вой, грозивший разбудить едва заснувших детей. Плач быстро приближался к нему. И материализовался его источником – Шемякиным Алексеем.
- Димааааа,- вопил Алеша.
- Что случилось?- спросил он перепугавшись.
Шемякин, семилетний ребенок из неблагополучной семьи, славился бойким характером, безграничной фантазией и неудержимым мочевым пузырем.
Он постоянно писался. Реклама «Я пью и писаю» была именно про него. Воспитатели просто не успевали стирать за ним одежду. А матрацы, (у него их было три) ежедневно висели на бельевой веревке, наряду с его нехитрой одеждой. Жил он в отдельной комнате, дабы не смущать нерадивых детей и одновременно для того, чтобы не стать «козлом отпущения».
К сожалению, дети бывают очень жестоки.
-Димаааа, продолжал забвенно вопить Шемякин.
-Ну, что случилось?- раздраженно спросил Дмитрий, прикидывая размер ущерба, учиненный Алешей.
-Димаааа, я в тапочки накакал пойди вынесиии…
Сказать, что Дима обалдел – это ничего не сказать. Ему страшно захотелось выругаться матом, хотя мат он органически не переваривал и никогда не ругался. За это его обожали девчонки и недолюбливали ребята.
-Ну и зачем ты это сделал?- ели-ели сдерживаясь, спросил он у Алеши.
-Незнаюуууу,- заголосил Шемякин, обливаясь крокодильими слезами.
-Стой здесь и не вой, разбудишь весь отряд, - строго сказал Дима и пошел в комнату к мирно почивающей воспитательнице.
После третьей попытки достучаться ему, наконец, соизволили ответить.
- Кто? – спросил заспанный женский голос.
-Елена Ивановна, у нас Ч. П.,- дрожащим голосом сказал Дима.
-Сейчас,- зашелестело одеяло, зашаркали ноги в поисках тапок.
-Ну, что случилось?- спросила она, открывая дверь.
- Да это вообще немыслимо,- возмущенно заявил он,- Шемякин в тапочки накакал и просит, чтобы я их вынес! Что мне делать?
- Из-за этого надо было меня будить?- зевая, сказала она,- Значит так: Шемякина в угол до конца тихого часа, ты выносишь тапочки, выбрасываешь все содержимое и замачиваешь их в тазу. Вечером вымоем и повесим сушиться... И остался один час, дай поспать, а?
Елена Ивановна закрыла дверь, оставив Зацепина наедине с нерадивым ребенком…
- Иванов, быстро в строй, а то весь тихий час шишки будешь собирать,- крикнул Дима.
Прошло почти три недели с того дня. Дима заматерел за это время, теперь его не пугали всякие там тапочки и сопельки. Он много чему научился: мог, например, спокойно выйти на сцену спеть, сплясать или просто провести какой-нибудь конкурс. (Хотя до лагеря сцены панически боялся). За пять минут заправлять несколько постелей, купать детей, вычислять курильщиков. Да всего и не перечислить. Все-таки теория без практики пустая болтовня и нельзя на лекциях охватить весь неограниченный спектр лагерной жизни.
Осталось три дня, и он поедет домой. Подальше от детей, от Шемякина, который приноровился последнее время поливать фикус в холле второго этажа, естественным образом. От воспитателей, старших вожатых, заместителей директоров, от завхоза, появляющегося только тогда, когда ему нужно.
Еще немного и он сам будет распределять свое время, идти туда, куда ему хочется, спать столько сколько пожелается, есть жареную пищу с майонезом, кетчупом и соевым соусом.
День был солнечный, жаркий. Дети лениво шли в столовую, всем хотелось окунуться в прохладную воду. Но распорядок есть распорядок.
Хотя, в последнее время участились побеги детей на реку, во время тихого часа, и, во избежание неприятных, и, не дай бог, трагичных последствий, Татьяна Юрьевна Удальцова, заместитель директора, установила график дежурств на пляже. Вожатые, равно как и воспитатели, рьяно, поддержали Удальцову, и с великим удовольствием ходили на дежурства. Ну, кому же не хочется поваляться на горячем песочке, поплавать в чистой, не взбаламученной детьми воде и просто побездельничать.
Сегодня был черед Димы. И от того, что до конца смены осталось три дня, и от того, что целых два часа он будет балдеть на пляже – настроение пело гимн справедливости и благополучия! Тщательно проверив, весь ли отряд вымыл руки, он запустил их в столовую, рассадил по местам и принялся сам за обед.
Пища, как всегда, была здоровая и полезная: гороховый супчик с мясом, что уже радовало, картофельное пюре с вареной курицей и, конечно же, компот из сухофруктов.
Толи от пищи полезной, толи от режима, но за время пребывания в лагере Дмитрий «оздоровился» уже почти на пять килограмм.
-Козел вонючий!- раздался крик на всю столовую.
-А ты пе…т горбатый!- ответил знакомый голос Шемякина.
-Г… н штопанный!- продолжал обзываться голос, принадлежащий Воркутенко Владимиру.
-Я сейчас тебе е…к набью,- перешел в наступление Шемякин.
Дмитрий бросил недопитый компот и поспешил к ребятам. Схватил их за руки и вывел из столовой, благо дети успели покушать.
- Что у вас случилось?- спросил он.
- Он обзывается на меня зассанцем,- заявил Шемякин.
- А он обещал описать мне матрас, если я ему сегодня не отдам свое мороженное,- выпалил Воркутенко.
- А он сказал всем ребятам, что я какаю в тапочки, а это неправда!
- Нет, правда, я сам видел!
- Ничего ты не видел, п…р!
- Хватит!- скакал Дима,- Прекратите ругаться. Вы же уже взрослые люди. Тебе Вова уже шесть лет, а тебе Леша семь, а вы ведете себя, как маленькие дети. Никто тебе Вова не описает матрац, а тебе Леша я отдам свое мороженое...
- Я не какал в тапочкиии,- заплакал Алеша.
- Нет, конечно, ты этого не делал,- сказал Дима, вспоминая, как зажимал рукой нос, вынося зловонные тапочки.
- Так, все хватит ругаться, давайте: мирись, мирись, мирись и больше не дерись…. Пятый отряд строимся, идем в туалет, потом быстро в корпус на тихий час.
Отряд построился и не спеша двинулся в сторону туалета.
Вначале смены ребята, еще не зная характер Дмитрия, пытались не слушаться, оговаривались на замечания и не выполняли просьбы вожатого. Но теперь, спустя почти три недели они знали, к чему могут привести их шалости. Дима не повышал голос, не оскорблял и никогда не делал физических замечаний, к которым, к сожалению, иногда прибегали воспитатели. Все его методы были очень простыми. А простое всегда самое эффективное.
Наказание – через лишения.
Не еды, конечно. А, например, речки, дискотеки или чего – то другого. И не всего отряда, а особо одаренных детей, вносящих зловредное брожение в размеренную жизнь маленького сообщества. Правда были и такие личности как, например, Шемякин, к которым требовался особый подход. И Дима его находил.
И поощрения при хорошей дисциплине.
Поэтому отряд спокойно шел в сторону туалета, зная, что если они еще и на тихом часу будут себя вести хорошо, то вожатый обязательно выпросит для них у Татьяны Юрьевны лишних пять минут купания в речке.
Дима специально отстал с поссорившимися детьми, чтобы провести воспитательную беседу.
- Знаете, ребята, вы сейчас очень не хорошо поступили. Вся столовая обратила на вас внимание. А это значит весь лагерь! Вы представляете, весь лагерь слышал, как вы, взрослые мальчики, обзывали друг друга матерными словами. Нет ничего хуже на свете, чем ругаться матом, тем более при всех. Вы представляете, насколько некрасиво выглядели в глазах взрослых и своих сверстников…
Пока Дима разговаривал с детьми, по соседней аллее в сторону столовой не спеша шли директор лагеря Полина Алексеевна и заместитель Татьяна Юрьевна.
-Что делать?- спросила Полина Алексеевна,- Осталось три дня до конца первой смены, а я не знаю где нам взять еще одного воспитателя на вторую. Никто из учителей не хочет идти работать за такую мизерную зарплату. Нет, я их, конечно, понимаю – весь год с детьми в школе, а тут еще лагерь, хочется отдохнуть от них. Но все-таки это деньги, пусть не большие, но и они на дороге не валяются.
- А я знаю, кому можно предложить эту должность,- сказала Татьяна Юрьевна.
- Кому?
- Вожатому пятого отряда Дмитрию Зацепину.
- А он справится?
- Он? Еще как! Очень ответственный мальчик, а как его любят дети!!! За три недели ни одного серьезного замечания. Был, правда, на первых парах страх к сцене, но эту фобию он переборол….
- … что теперь про вас подумали ваши друзья. Это хорошо еще, что не было директора!- поучал нерадивых детишек Дмитрий,- А если бы это слышала Полина Алексеевна....
Слева от тропинки, по которой они шли, дети из третьего отряда кидали друг в друга шишки.
- …а как он относится к детям! – продолжала кудахтать Татьяна Юрьевна, - Ни одного грубого слова, не говоря уж о мате и прочем…
-… знаешь, Алексей, мат – это такое мерзкое, ненужное, бессмысленное существо…
Шишка, запущенная пионером третьего отряда, описав в хвойном небе дугу, угодила прямо в левый глаз Шемякину. Еще бы миллиметр и с глазом можно было бы распрощаться
- Да, я бы сказала, что он самый лучший…
-… пид..р е…ый! Ты ох..л? Смотри куда кидаешь! Сейчас я эту шишку тебе в ж..у запихаю!
-… вожатый, - поникшим голосом добавила Татьяна Юрьевна.
- Лучший, говоришь?!- прошипела побагровевшая Полина Алексеевна, - Зацепин! Это что за выражения на территории детского оздоровительного лагеря! На тихом часу ко мне! Я составлю тебе такую характеристику, мало не покажется!!!
P.S.:
«А, может все оно и к лучшему» - размышлял Дмитрий, трясясь в пыльном автобусе. «Подумаешь, четверка за летнюю практику! Зато я еду домой! А если бы не этот случай, париться бы мне еще три недели».
И перед глазами его поплыли сковородки с жареной картошкой, сардельки, залитые кетчупом и майонезом, настоящий ароматный кофе… и никакого компота из сухофруктов….
|
